# 11. Абсурд – главная характеристика человеческого существования?

Олег, спасибо вам! Когда прочитала вашу книгу, то буквально оторопела от абсурдности мироздания: смеялась и плакала в своем одиночестве, как обычно)Я вроде бы всегда об этом догадывалась, но не так буквально..Сейчас слушаю ваши письма — посмотрю, что будет

Олег, у Вас незаслуженно мало подписчиков. Не согласен с Вами в некоторых пунктах. Захотелось написать об этом развернуто.
В начале письма Вы говорите о том, что часть обретает свой смысл только в контексте целого, как, например, глаз в контексте всего тела или шестеренка в контексте машины. А затем утверждаете, что одиночество абсолютно, и граница между я и не-я принципиально непреодолима. Однако, как глаз, несмотря на то, что он имеет четко определенные границы, и не является ни носом, ни рукой, тем не менее находится в сложных отношениях с другими органами, так же и человек связан с другими людьми как минимум в контексте популяции, а более широко — вида и экосистемы в целом. Если принимать во внимание эти контексты и исходить от целого к частному, то как раз одиночество оказывается иллюзией изолированного воображения, а единство является объективной данностью. Возможно чувство одиночества непреодолимо и тотально для каждого отдельного разума, который представляет из себя систему, условно отделенную ото всего остального бытия, и в этом смысле разум действительно подобен черной дыре, не способной вывернуться за свои собственные пределы. Вопрос в том, можем ли мы отождествить себя исключительно с разумом и нужно ли это делать.

Вы говорите, что часть теряет свой смысл, если разрушается контекст. Возможно в этом все и дело. Поначалу контекст определяла религия, в новое время появился цивилизационный контекст, замешанный на идее прогресса, определявший роль каждого индивида, как соучастника в утончении и развитии культуры, в усложнении общественной организации на пути к великому прекрасному будущему. И, в общем, вопрос одиночества не ставился так радикально, как позже у Ницше и Камю, которые жили именно на переломе парадигмы, при переходе к постмодерну, когда были разрушены все эти контексты. Такое вот остро переживаемое одиночество и абсурд — это же свойство именно европейской мысли в определенный период своего развития.

Вы утверждаете, что человек, в конце концов, не может удовлетвориться ни одним из предоставляемых способов обретения смысла, потому что его природа востребует именно вечного и непреходящего смысла, а в масштабах вселенной и вечности любой контекст ничтожен — от процветания рода, до развития метагалактической цивилизации, потому что все исчезнет рано или поздно, не оставив следа. С этим я, в общем, согласен, но не уверен, что из этого можно вывести абсолютность одиночества. Можно по-другому на это взглянуть: что перед лицом вечности небытия, из которого мы приходим, и в которое уходим, каждый из нас, конечно, одинок, но именно совокупное одиночество и может родить некое единство в одиночестве — сознание того, что другой так же одинок, как и ты, рождает сострадание, понимание, любовь. Это даже можно представить, как наиболее утонченную форму единения, когда оно основано не на инстинктивном половом, видовом, национальном или религиозном, а на сознании того, что на всем пространстве космоса, возможно, только на одной маленькой планете существуют хрупкие поросли сознания, и мы все от мала до велика равны перед Великим Ничто, и вот-вот исчезнем. Если предположить, что незамутненное искреннее сознание Ничто является очень редким и ценным феноменом, то не будут ли два человека, нашедшие взаимопонимание в этом сознании, как бы двумя во всей вселенной сущностями, стоящими перед бездной и открыто созерцающими ее, единственными в своем роде, что и породит между ними парадоксальное единство в одиночестве, как два зеркала, отражающие одну истину, в некотором смысле, находят единство в объекте отражения?